"А был ли покойный человеком праведным?..." (советское и российское образование, наука и техника)
Значит ли это, что вырос и его уровень? Безусловно, нет, не выросло. Оно и не могло вырасти, а могло только снизиться. И причина в этом не только в том, что чем более массовый характер приобретает услуга, тем ниже будет ее качество, но и в способностях тех, кто становится студентом.
Различия людей в интеллектуальных способностях очевидно и этот факт не требует никаких дополнительных доказательств. Если использовать критерии шкал IQ (интеллекта), то повышение проникновения высшего образования с 21% до 45%, это очень существенное снижение нижней границы интеллектуальных способностей студентов. Так что высшая школа не могла не деградировать при таком расширении тех, кого она принимает на обучение. При этом стоит помнить, что в аудитории преподаватель вынужден ориентироваться на самых слабых студентов, что приводит к тому, что даже способные к более высоким результатам в итоге получают от вуза гораздо меньше, чем могли бы.
С динамикой всё ясно, она отрицательная, но возникает проблема, как оценить качество советского образования. Это не совсем простая задача, но можно попытаться это сделать по результатам этого образования, по научным, техническим и другим результатам. К сожалению, при применении такого подхода мы увидим, что если это не касалось технологий уничтожения, таких как атомный или ракетный (имевший смысл исключительно с точки зрения доставки атомной бомбы, а «исследования космоса» в этом были побочным результатом), советская наука и техника похвастаться ничем и не может. Да и в атомном или ракетном проектах собственно советского (а в тот период и дореволюционного) образования не хватило, многие решения принесла научно-техническая разведка. Это не отрицает наличие в СССР ученых и инженеров, знающих свое дело, чему подтверждение и Нобелевские премии, и другие не редко прорывные решения, но такие решения определяются индивидуальными характеристиками ученого или инженера, а средне-массовый уровень советской не-военной техники был отвратителен. Да и военной, хоть и страшной само собой, но при анализе серийного производства сравнимой техники отставание в 10-15-20 лет становиться очевидным и в ней.
После падения железного занавеса слабость советской науки и техники стала очевидна и внутри страны, когда покупка советско-российского телевизора или автомобиля воспринималось не иначе, как неразумное поведение. То есть, советское инженерное образование по результату не выглядит приличным. При обсуждении почему так получилось часто приводят аргумент, что «инженеры были прекрасные, а вот система управления отвратительная». С первым утверждением я не готов согласиться, средний советский инженер не был ни инженером, ни даже техником, а второй — бесспорен.
Качество гуманитарного — в широком смысле — образования лучше всего отражается в качестве государственного управления. Вряд ли найдется человек, удовлетворенный что процессом, что результатом государственного управления, в том числе неудовлетворение происходящим выразил и В.В.Путин в своем обращении к Федеральному собранию третьего дня. Понятно, что советское гуманитарное образование, было отравлено марксизмом в частности и младо-гегельянской ересью в общем, российское от этой интоксикации не избавилось и даже не осознает проблему. Поэтому ни прошлое, ни настоящее, ни будущее российского гуманитарного образования я не могу оценить положительно.
Проблема в том, что деградацию за счет резкого расширения, которую мы видели за последние 30 лет, российское образование переживает не первый раз. Но до этого это были страдания отдельных направлений. Первым пал уровень школьного образования, когда в 1920-е были образованы массовые педагогические вузы, которые выпускали учителей для средней школы. В дореволюционных гимназиях могли преподавать только выпускники университетов (отклонение от этой нормы требовало решение гимназических попечительских советов и было строго индивидуально), а преподавание знающего предмет или того, кого учили только преподавать предмет, это несколько разный и процесс, и результат. Второй пострадала медицина, когда выпуск врачей в 1930-е был сравним с врачебным корпусом в предыдущие годы. Очевидно, что врачебное образование и обучение процесс долгий и по сути индивидуальный, и с такой скоростью можно было выпускать в лучшем случае фельдшеров, но никак не врачей. Что и нашло свое отражение в том, что хотя СССР и лидировал по относительным показателям количества врачей на 10 тыс. населения, по любым медицинским показателям (детская смертность, возрастные коэффициенты смертности и т.д.) СССР отставал в 2-3 раза (или при другом измерении на 30-50 лет).
Уже в 1960-е началось расширение инженерного образования, причем в значительной доли не только за счет вечернего, но и заочного образования: в 1989 году по всем специальностям 35% студентов обучалось заочно и еще 12% — вечерами; в 1979 году 31% и 13% соответственно). Никого не хочу обидеть, но когда почти половина имеющих высшее образование получило его в несколько извращенной форме, то не стоит удивляться мягко говоря очень средним результатам их деятельности.
В целом перестройка началась в 1985 году и перешла в реформы в 1990-е под лозунгом «почему мы такие умные живем так плохо, с дефицитом в магазинах и т.д.» Все эти годы доминирует мнение, что российское население имеет высокий уровень образования и т.д. и т.п. В итоге то, что считалось проблемой, за 30 лет было решено и уровень благосостояния российского населения значительно вырос. Но из-за серьезного заблуждения об уровне советского образования, здравоохранения и гуманитарной сферы (прежде всего, правоведения), в этих сферах процессы были в общем негативные (хотя по показателям той же младенческой смертности прогресс очевиден), если оценивать не по динамике статистических показателей как таковых, а по разрыву с лидирующими системами.
Различия людей в интеллектуальных способностях очевидно и этот факт не требует никаких дополнительных доказательств. Если использовать критерии шкал IQ (интеллекта), то повышение проникновения высшего образования с 21% до 45%, это очень существенное снижение нижней границы интеллектуальных способностей студентов. Так что высшая школа не могла не деградировать при таком расширении тех, кого она принимает на обучение. При этом стоит помнить, что в аудитории преподаватель вынужден ориентироваться на самых слабых студентов, что приводит к тому, что даже способные к более высоким результатам в итоге получают от вуза гораздо меньше, чем могли бы.
С динамикой всё ясно, она отрицательная, но возникает проблема, как оценить качество советского образования. Это не совсем простая задача, но можно попытаться это сделать по результатам этого образования, по научным, техническим и другим результатам. К сожалению, при применении такого подхода мы увидим, что если это не касалось технологий уничтожения, таких как атомный или ракетный (имевший смысл исключительно с точки зрения доставки атомной бомбы, а «исследования космоса» в этом были побочным результатом), советская наука и техника похвастаться ничем и не может. Да и в атомном или ракетном проектах собственно советского (а в тот период и дореволюционного) образования не хватило, многие решения принесла научно-техническая разведка. Это не отрицает наличие в СССР ученых и инженеров, знающих свое дело, чему подтверждение и Нобелевские премии, и другие не редко прорывные решения, но такие решения определяются индивидуальными характеристиками ученого или инженера, а средне-массовый уровень советской не-военной техники был отвратителен. Да и военной, хоть и страшной само собой, но при анализе серийного производства сравнимой техники отставание в 10-15-20 лет становиться очевидным и в ней.
После падения железного занавеса слабость советской науки и техники стала очевидна и внутри страны, когда покупка советско-российского телевизора или автомобиля воспринималось не иначе, как неразумное поведение. То есть, советское инженерное образование по результату не выглядит приличным. При обсуждении почему так получилось часто приводят аргумент, что «инженеры были прекрасные, а вот система управления отвратительная». С первым утверждением я не готов согласиться, средний советский инженер не был ни инженером, ни даже техником, а второй — бесспорен.
Качество гуманитарного — в широком смысле — образования лучше всего отражается в качестве государственного управления. Вряд ли найдется человек, удовлетворенный что процессом, что результатом государственного управления, в том числе неудовлетворение происходящим выразил и В.В.Путин в своем обращении к Федеральному собранию третьего дня. Понятно, что советское гуманитарное образование, было отравлено марксизмом в частности и младо-гегельянской ересью в общем, российское от этой интоксикации не избавилось и даже не осознает проблему. Поэтому ни прошлое, ни настоящее, ни будущее российского гуманитарного образования я не могу оценить положительно.
Проблема в том, что деградацию за счет резкого расширения, которую мы видели за последние 30 лет, российское образование переживает не первый раз. Но до этого это были страдания отдельных направлений. Первым пал уровень школьного образования, когда в 1920-е были образованы массовые педагогические вузы, которые выпускали учителей для средней школы. В дореволюционных гимназиях могли преподавать только выпускники университетов (отклонение от этой нормы требовало решение гимназических попечительских советов и было строго индивидуально), а преподавание знающего предмет или того, кого учили только преподавать предмет, это несколько разный и процесс, и результат. Второй пострадала медицина, когда выпуск врачей в 1930-е был сравним с врачебным корпусом в предыдущие годы. Очевидно, что врачебное образование и обучение процесс долгий и по сути индивидуальный, и с такой скоростью можно было выпускать в лучшем случае фельдшеров, но никак не врачей. Что и нашло свое отражение в том, что хотя СССР и лидировал по относительным показателям количества врачей на 10 тыс. населения, по любым медицинским показателям (детская смертность, возрастные коэффициенты смертности и т.д.) СССР отставал в 2-3 раза (или при другом измерении на 30-50 лет).
Уже в 1960-е началось расширение инженерного образования, причем в значительной доли не только за счет вечернего, но и заочного образования: в 1989 году по всем специальностям 35% студентов обучалось заочно и еще 12% — вечерами; в 1979 году 31% и 13% соответственно). Никого не хочу обидеть, но когда почти половина имеющих высшее образование получило его в несколько извращенной форме, то не стоит удивляться мягко говоря очень средним результатам их деятельности.
В целом перестройка началась в 1985 году и перешла в реформы в 1990-е под лозунгом «почему мы такие умные живем так плохо, с дефицитом в магазинах и т.д.» Все эти годы доминирует мнение, что российское население имеет высокий уровень образования и т.д. и т.п. В итоге то, что считалось проблемой, за 30 лет было решено и уровень благосостояния российского населения значительно вырос. Но из-за серьезного заблуждения об уровне советского образования, здравоохранения и гуманитарной сферы (прежде всего, правоведения), в этих сферах процессы были в общем негативные (хотя по показателям той же младенческой смертности прогресс очевиден), если оценивать не по динамике статистических показателей как таковых, а по разрыву с лидирующими системами.
В последние пару лет стало формироваться очень хорошо сформулированный запрос к здравоохранению, который неожиданно был реализован, с одной стороны, в заявленном в Послании к Федеральному Собранию проекте регистра получателей лекарств, но, прежде всего, упрощенном ввозе высокоспецифичных лекарств до получения ими регистрации (хотя сохранение необходимости дополнительной многолетней регистрации в России лекарств, получивших регистрации в США и ЕС, вызывает не менее многолетнее удивление), а с другой стороны, с более широком общественном осознанием того факта, что сохранение здоровья это задача не здравоохранения, а личная (например, см. https://fom.ru/tag/Zdorove). Все это не решает проблемы очень низкого среднего уровня подготовки и мотивации врачей, прежде всего первичного звена и терапевтов, и, как следствия, плохого ведения пациентов с потенциально контролируемыми заболеваниями (хотя и пациентам с такими заболеваниями часто не хватает дисциплинированности).
Проблема же ущербности российского образования ни обществом, ни государством никак не осознается, и ему ничего не угрожает… Многочисленные скандалы с плагиатом в диссертациях ректоров российских вузов показывают, что в целом как управление системой в целом, так и ее отдельными организациями находится не в тех руках и ситуация будет только ухудшаться. Отдельные остающиеся островки содержания на кафедрах и в лабораториях ситуацию не спасают....